Многие «любители» и «знатоки» Крыма уверяют, что походы на Чатыр-Даг неинтересны и банальны, что ничего красивого здесь нет, а в пещеры можно съездить и на автобусе. Долго пыталась понять, откуда такая нелюбовь к легендарному и величественному массиву? Может быть, мы просто привыкли к тому, что легенда, как и мечта должна быть недосягаема и находится желательно в другом полушарии. Тяжело свыкнуться с мыслью, что пройти Тропой легенд очень просто: достаточно просто доехать до села Перевальное, именно здесь и начинается основной подъём на плато.
Мы привыкли к классическому тюркскому названию массива: Чатыр-Даг, что в переводе означает Шатёр-гора, но есть ещё и греческое название Трапезус (трапеция), а сторожили из окрестных сёл и вовсе называют его Челтер-Даг, «челтер» — переводится как решётка. Вполне логично, учитывая то, что местные чабаны, наверняка, видели многочисленные пещеры, гроты, поноры, с суеверным ужасом отгоняли от них любопытных коз и долгими зимними вечерами рассказывали детям причудливые истории. Сейчас это уже легенды.
В 1961 году выпас скота на яйлах Крыма запрещён, ушли чабаны, заброшенные коши быстро пришли в негодность. Плато заполнилось по-новому: туристы и спелеологи, походники и походницы начали своё уверенное шествие по яйле. Безумцев не останавливали ни отсутствие снаряжения, ни зловещие легенды о бушующих подземных реках, янычарах, спустивших туда несметные богатства.
Не остановили их и воспоминания О.С. Вялова о своём первом спуске в пещеру «Бездонный колодец»: «… Лестница уже не прилегает к стене. Громадная ниша, лестница повисла в воздухе, и только конец касается нижнего уступа. Раскачивается, закручивается, и я, совсем-совсем маленький человечек, болтаюсь на ней в разные стороны над всё ещё бездонной дырой. Ноги дрожат от усталости, сводит пальцы, руки совсем обессилели …»
Очередная экспедиция, огромная катушка спелеологической лестницы, добытые праведными путями и не очень карабины, диковинные обвязки, самые не возможные конфигурации фонарей на касках. Сюда ещё не натоптали тропу, с трудом взобрались на борт воронки, где-то внизу блестит новый осадкомер, Южный ветер, пульсируя, колышет цветущую яйлу.
Старый чабан с испугом обходит борт воронки, ведь в ней спрятан «Топсюз-Хосар» или же «Бездонный колодец». Оттолкнув козу поближе к тропе, он увещевает всё стадо: «Когда, я ещё был мальчишкой, то дед, говорил мне, что, там огромная река на дне, а если бросить туда просо, то оно выплывет в Аяне, куда собираются эти безумцы?!». В 1959 году стал своеобразным прорывом в крымской спелеологии: экспедиция под руководством В.Н. Дублянского спустилась на дно того самого Бездонного колодца.
Чабан по-прежнему общался не то с козами, не то с цветущей яйлой: «Мой дед, смотрел за приютом, который был в гроте возле Суук и Бинбаш-Кобы, но туда господа приезжали, барана брали и не торговались».
Виктор Николаевич Дублянский пристально посмотрел на удаляющуюся крепкую фигуру чобана: « К Холодной и Тысячеголовой мы сходим с вами завтра, посмотрим грот, где находился приют Крымско-Кавказского горного клуба, это был первый, по сути, туристический клуб, проводивший экскурсии, в том числе и в пещеры. Клуб начал свою работу в 1897 году с проведения экскурсии в Крым. Выпускался даже журнал «Записки крымского горного клуба». Усилиями Ялтинского отделения, под руководством В.Н. Дмитриева и был создан этот приют».
Старый чабан неспешно брёл по плато, контуры коша вырисовывались всё более и более отчётливо прорисовывались на фоне неба, придавая горизонту какую-то симметрию. Поравнявшись с кошем, он увидел группу людей: уверенный темп и огромные рюкзаки и примотанными поверх одеялами не оставляли никаких сомнений: туристы и идут с ночёвкой. «Ясное дело собираются на вершину к греческой церкви подняться» — опять говорил сам с собой чабан, подтверждая справедливость его слов, руководитель группы небрежно махнул рукой в сторону Верхнего плато Чатыр-Дага: «У Чатыр-Дага два плато – Нижнее и Верхнее, на Нижнее мы с вами поднялись через кордон «Криничка», здесь мы с вами осмотрим пещеры Холодная и Тысячеголовая, а потом вдоль Восточной кромки плато поднимемся на Ангар-Бурун, потом посетим Эклизи-Бурун и спустимся к Буковому кордону».
Девушка, которая до этого смотрела куда-то вдаль, несколько рассеяно обратилась к молодому руководителю: «Правда, что в пещере Тысячеголовой был огромный могильник?» «Да что ты, – ответил он, – этот могильник описал некий путешественник Евгений Марков, что якобы пещера была до верха забита человеческими костями. По-моему, это не больше чем вымысел».
Старый чабан, который до этого курил возле коша, не мог спокойно слушать глупые, как ему казалось, заявления туристов. «В Бинбаш-Кобу враги загнали целое племя и разожгли у входа костёр, так что никто не смог выйти – названия просто так не дают».
Туристы удивлённо переглянулись, они ещё долго стояли возле коша: руководитель потрясал маршрутным листом, старый чабан спорил по-русски и по-татарски, периодически пытаясь отогнать от дверей коз.
Ночевала группа там же недалеко от коша. Утром, по влажной от росы траве и серебристым можжевеловым куртинам группа сначала зашла в ставшие предметом спора пещеры, потом извилистой тропой через лес вышла на легендарную Эклизи-Бурун.
Эклизи-Бурун или же церковный мыс, высшая точка могучего Чатыр-Дага – здесь уже успели побывать сотни тысяч туристов и паломников! Миллионы восторженных слов отданных ветру на одной из самых высоких вершин Крыма пронеслись над переливчатой зеленью Центральной котловины и устремились в сизо-голубое безбрежье горизонта… Где-то там далеко внизу поблёскивает на солнце неправильный контур Изобильненского водохранилища, а совсем рядом, под самой вершиной, обнажились над бездной острые скалы юго-западного кулуара, подчёркивая необъятность и бескрайность окружающего простора.
Вихрем пронеслась эпоха покорителей Бездонного колодца, Комплексной карстовой экспедиции, ватных одеял и «абалаковских» рюкзаков. Нет больше старых кошей и журнала туристических групп на Эклизи, старый чабан задул свечу и растворился в пелене времени.
В очередной раз, поднимаясь на Ангар-Бурун я понимаю, что все мы: туристы, спелеологи, альпинисты всего лишь декорация к спектаклю света и тени в причудливом мире воды и камня Шатёр-горы.